Resurfacing — так называется фильм о лучшем за годы Открытой эры теннисисте Великобритании Энди Мюррее, вышедший в конце прошлого года на платформе Amazon Prime. Название можно перевести как «Возвращение» или даже как «Воскрешение», что, возможно, несколько пафосно, но ближе к сути. Это рассказ о преодолении, о самом трудном времени в жизни трехкратного победителя чемпионатов «Большого шлема» и единственного в истории двукратного олимпийского чемпиона в одиночном разряде. Это история о возвращении, ставшем возможным вопреки всему — только благодаря надежде и силе духа.
Теннисисты мирового класса обычно окружены целой свитой из тренеров и помощников, образующей «капсулу», которая защищает игрока от внешнего мира. В этой добровольной изоляции он чувствует себя как Солнце, вокруг которого вращаются все остальные члены его команды. На корте же, в дуэли, не существует никакого «мы» — только «я». Например, я — Энди Мюррей…
История начинается в 2018 году, когда авторы фильма отправляются в путешествие во времени, по самому трудному этапу в карьере шотландца — тогда лидера мирового рейтинга, почти год играющего с травмой бедра. Американский писатель Дэвид Форстер Уоллес, так рано поставивший последнюю точку в своей биографии, а в юности подававший большие надежды в теннисе, однажды заметил: «Атлет высочайшего класса являет собой драгоценное сочетание Зверя и Ангела, которых мы, простые никчемные смертные, лишь с трудом способны узнать в себе». Каково же это быть зверем и ангелом в одном обличье? Каковы же они, эти звезды, в действительности как люди?
…Август 2018-го. Мюррей сидит на стуле, скукожившись, закрыв лицо полотенцем. Он плачет. Только что в Вашингтоне он выиграл третий труднейший трехчасовой поединок на протяжении нескольких последних дней, как обычно выложившись по полной, всем сердцем и волей и, конечно же, всей мощью своего бэкхенда. «Что за картина!» — восклицает за кадром комментатор, полагающий, что Мюррей рыдает от избытка радостных эмоций. Ведь он, проведший 41 неделю в качестве первой ракетки мира, так долго не испытывал ничего подобного! И потом эта загадочная травма бедра. И вот — камбэк!
Но Мюррей плачет не оттого, что так рад победе. Он плачет, потому что знает: все позади! Этой ночью он не заснет. В 05:09 он берет в руки мобильный и в ярком свете экрана начинает говорить. Сначала он мучительно ищет слова, его нижняя губа подрагивает, слышно, как он глотает воду. «Такое ощущение, что это конец, — слышим мы. — Голова совершенно не работает от этой боли… И это меня огорчает. Я так хочу продолжать играть. Но тело говорит “нет”».
Через четыре месяца в Мельбурне он со слезами объявит, что готов завершить карьеру. Почти через пять месяцев будет сделана операция по имплантации искусственного сустава на правом бедре. Еще через десять месяцев Мюррей будет праздновать очередное возвращение. Зачем ему все это надо? Игроку с аурой чемпиона на закате карьеры. Этот нарратив в свое время довольно долго эксплуатировал Джимми Коннорс. Сейчас Мюррею тридцать два, Новак Джокович, нынешний первый номер в рейтинге, всего на неделю моложе. Он хочет, чтобы мы его поняли (вот зачем этот фильм!).
История каждого спортивного героя начинается с истории потерянного детства. С младых ногтей они вынуждены вытеснять других, чтобы пробиться самим. В то время как другие, как все молодые, имеют возможность перебеситься, они должны расти — становиться лучше и лучше. И единицы из них потом становятся профи. И только отмеченные богом трудяги достигают в теннисе вершин. К тому же в них должно быть еще кое-что — та божественная искра гениальности, которой трудно дать определение, — чтобы пробиться в круг самых великих, вот уже много лет неизменный: Федерер, Надаль и Джокович.
…Энди Мюррей, рост 191 см, атлет с картинки. Размах его рук устрашает. Его теннис — это чисто физическое ощущение, это бой боксера-тяжеловеса с постоянным диалогом с самим собой, с проклятиями и чертыханьем. Это высокое напряжение, которое пронизывает всех и вся вокруг. Появившись в ATP-Туре в 2006 году, он напоминал некую производную от Милослава Мечиржа и Бориса Беккера. Ловкий, как Мечирж, но и настолько же нерешительный. Отважный и мощный, как Беккер, но столь же склонный к самоистязанию.
Вот уже много лет шотландец на корте играет роль самого себя — без намека на сходство с кем-либо. В кадре — Энди Мюррей, в котором не гаснет огонь, что отличает избранных. Что же поддерживает этот огонь Энди Мюррея? В три года он начал играть в теннис. Когда ему было восемь, один мужчина, которого хорошо знала его семья, застрелил шестнадцать детей в школе, в которой учился Энди. Через год развелись его родители. Спустя еще год его брат Джейми переехал в интернат в Кембридже.
«Это было тяжелое время для нас, детей, — слышим мы голос Энди. — Тяжело было видеть, что происходит вокруг, и не понимать почему. Теннис для меня был своего рода бегством. Потому что все это сидело во мне и оставалось невысказанным. На корте я показываю положительные стороны своего “я”. Теннис позволяет мне остаться ребенком, у которого все еще столько вопросов. Поэтому теннис так важен для меня».
Продолжение следует…
