О том, как прошли три месяца отстранения:
«Примерно месяц я вообще не касался ракетки. Мы начали медленно. Когда мы начали бить по мячу, у меня на руках появились мозоли. Такого ощущения я не испытывал уже давно. Но я доволен тем, как всё прошло, когда у меня появилось время снова выйти на корт. Мы не так уж торопились, потому что один или два дня не меняют твою жизнь, и на всё нужно время».
О выступлении в Риме:
«В целом для меня это турнир с очень низкими ожиданиями. Так же и в плане результатов. Для меня именно этого не хватает — полной обратной связи, где мой уровень. Это придёт медленно, со временем. После первого матча у меня будет хорошее представление о себе и своём уровне».
О пропуске турниров “Большого шлема”:
«Для меня это хорошо, что турниры «Большого шлема» не попали в этот срок. Было соглашение. Сначала я не хотел этого делать, поэтому мне было нелегко это принять, ведь я знаю, что произошло на самом деле. Но иногда в трудную минуту нам приходится выбирать лучшее из имеющегося. Теперь всё позади, и я счастлив снова играть в теннис».
О целях на ближайшее время:
«Цель – Париж. Я здесь, чтобы посмотреть, на каком уровне играю. Не для того, чтобы кого-то обыграть, а чтобы попытаться пройти первый круг, а потом посмотрим, что получится. Каждый матч труден. Мне приходится держать в голове, что у меня по одному сопернику в день, это очень много, но мы очень спокойны, хорошо физически подготовлены и отдохнули. Это принесёт свои плоды в конце сезона».
Об общении с другим теннисистами:
«Я почти ни с кем не общался. Разговаривал с Дрейпером, мы с ним большие друзья, и он приезжал тренироваться со мной. Потом с Сонего. В начале отстранения получил несколько сообщений от некоторых игроков, в то время как от других, от которых я, возможно, чего-то ожидал, ничего не пришло. Но в конце концов всё нормально, все хотят победить, не было ни одного видеозвонка ни с одним игроком. Но всё будет хорошо. Не хочу называть имена, несмотря ни на что».
