Имя Янника Синнера не сходит со страниц газет, журналов и новостных сайтов. Продолжаем рассказ о становлении итальянца, как теннисиста. Слово главному редактору издания “Il Tennis Italiano” Стефано Семерано, который знает о Синнере практически все. Первую часть истории можно найти здесь.
В большинстве случаев великие спортивные карьеры не обходятся без доли случайности. Синнер в этом отношении не исключение.
«В районе Больцано было всего два теннисных клуба, — говорит Алекс Виттур. — Во втором был тренер, который зимой тренировал ребят и на горных спусках, а в 10 лет Янник был уже вторым юниором Италии в слаломе. Попал бы он к этому тренеру, думаю, что он так и остался бы в горных лыжах».
Со временем тяга к горным лыжам у Янника угасала («Спуск длится всего минуту, и при первой же ошибке ты вылетаешь!») — к тому же мама Зиглинде волновалась, что сын в любой момент мог получить серьезную травму. Первый настоящий прорыв Синнера-теннисиста пришел, когда он, 11‑летний, никому не известный юниор вышел сразу в полуфинал престижного «Кубка Ламбертенги». «Ко мне подходили другие тренеры и спрашивали: “кто такой этот Синнер?” и “как он тренируется?”, — рассказывает Виттур. — Я отвечал им, что мы играем всего пару дней в неделю, а фитнесом и вовсе не занимаемся. Тогда они ухмылялись: «Тогда это пустой номер!» Но я понимал, что должна быть причина тому, что Янник играет наравне с теми, кто тренируется шесть дней в неделю».
Следующая остановка на пути Синнера — Ортизеи. Перенесемся в 8 ноября 2014 года, день, когда Янник впервые встретился с Массимо Сартори, долгое время работавшим с Андреасом Сеппи. Сартори рассказывает: «Мне показал его Алекс Виттур. В тот день с ним должен был играть Андреас, но в последний момент не смог приехать, так что на корт с Янником пошел я. В конце тренировки я был еле живой. Две вещи меня впечатлили особенно: его длинные рыжие волосы и гармония его удара слева — справа он бил похуже. Движение подачи по стилю напоминало Энди Роддика или Гаэля Монфиса».
Спустя два месяца Янник вернулся в Больцано, на этот раз, чтобы потренироваться с Сеппи. «Самое удивительное, что на мощные удары Андреаса он старался отвечать еще сильнее. И это у него получалось!» — вспоминает Сартори.
Предстояло сделать второй шаг: убедить родителей Янника, что их сыну необходимо уехать из дома далеко и надолго, чтобы стать теннисным чемпионом. А ехать нужно было в Бордигеру, в академию Пьятти. «Они внимательно меня выслушали, — продолжает Сартори. — Наконец, отец спросил меня: “А почему, собственно, ты хочешь везти Янника в Бордигеру?” Я ответил: “Если я этого не сделаю, то это будет значить, что я плохо делаю свою работу”. “Окей, — сказали родители. — Тогда мы спросим самого Янника. Если он согласится, то и мы согласны”… Уже в дороге, пересекая на машине всю Италию с запада на восток, Янник едва сдерживал слезы. “Просто не хочу, чтобы мои родители за меня переживали”, — сказал он мне».
Первое впечатление об академии Риккардо Пьятти было для него подобно культурному шоку. «Я привык тренироваться один-два раза в неделю, а сейчас я на корте целыми днями, и даже в фитнес-центре тренировки у меня каждый день, — вспоминал тогда сам Янник. — Иногда я получал весточку от отца — типа “Привет, все в порядке?” Родители рады, когда у меня все хорошо, и так было всегда. Они понимали, что я занимаюсь тем, чем хотел заниматься все время».
В Бордигере Янник попал под опеку хорвата Лики Цветковича, которого Пьятти выбрал в качестве личного тренера специально для него. «Сначала он плохо говорил по-итальянски, с сильным немецким акцентом, — говорит Лука. — Помню, особенно трудно ему давались глаголы. Но мы понимали друг друга, и в нашей теннисной семье с ним не было проблем».
Семья Цветковичей насчитывала пятерых: Луку, его супругу Елену, детей Яну и Франо, а также большую немецкую овчарку по кличке Ялта. «Я поговорил с моей женой, — рассказывает Лука Цветкович. — И мы решили: коли мы справляемся с двоими детьми, то справимся и с тремя. Поначалу Янник частенько смотрел телетрансляции соревнований по горным лыжам, но где‑то через полгода уже смотрел только теннис. По вечерам после ужина он сидел в своей комнате и смотрел записи матчей на Youtube. Как и другие дети, он помогал нам по хозяйству, время от времени мы собирались вместе на пиццу или вместе смотрели какой‑нибудь фильм. Отец Янника повар, и он тоже хорошо готовит. Готовил нам вкусные клецки c очень жирным гуляшом, как это делают у него дома. Проблема была только с макаронами — если моя жена их переваривала, это ему категорически не нравилось».
Тренировки у Риккардо Пьятти, в том числе, с Новаком Джоковичем и Марией Шараповой, послужили Синнеру своеобразным «трамплином»: начало сезона 2019 года 17‑летний итальянец отметил победой на челленджере в Бергамо, а закончил год 78‑й ракеткой профессионального Тура, победив в финале Итогового чемпионата NextGen в Милане австралийца Алекса де Минаура. «Для мена Янник олицетворяет искусство простоты, — говорит Лука Цветкович. — В детстве он очень быстро учился, впитывал все, как губка. Он был явно способнее сверстников. И при этом никогда не боялся гоняться ни на велосипеде, ни на роликах — всегда полный газ — и вперед! Он никогда не спрашивал себя: «А что будет, если я упаду?» Он просто исключал такую возможность. Но при этом всегда проявлял большое сочувствие и заботу к другим. Помню, когда наш сын Франо серьезно травмировался после падения на роликах, Янник побледнел как полотно и расстроился даже больше, чем мы».
Однажды он сказал мне: «Лука, я должен по-настоящему овладеть ударами. Но я не сомневаюсь — когда я все пойму, я обыграю всех!» Его путь наверх в теннисе занял немного времени. Мне только жаль горные лыжи и футбол!».
