О цене вдохновенья
Как и все мы, автор этих строк, увы, зависит от того, что часто называют презренным металлом. И когда в конце 1990-х советовал я своему наследнику получше играть в любимый им теннис, то желал ему, прежде всего, свободы — чтобы снизить эту зависимость. Хорошие призовые, честно заработанные ракеткой на турнирах, дадут больше свободы, чем многим другим простым смертным труженикам, наивно полагал я. И разве не прав был американский актер Граучо Маркс, когда говорил, что «деньги — очень полезная штука, они позволяют не делать того, что ты не любишь делать»?
Вся беда в том, что, если ты долго делаешь даже то, что любишь за деньги, однажды ты можешь перестать это любить так же, как раньше. Это случается даже с теннисистами мировой элиты, которые выбрали теннис не по расчету (как это сделал австралиец Томич), а по любви. Казалось бы, разве можно обвинить Федерера в том, что он не любит теннис и играет в него только ради денег? Вроде бы нет. Но, как выяснилось, даже человек, заработавший за карьеру одними только призовыми более 108 млн долларов, полностью не свободен. И даже его мотивация тоже зависит от денег. Надоело ему просто играть турниры, пусть даже за призовые. Стало элементарно скучно от этой рутины. Иначе зачем было Роджеру (см. стр. 64) ввязываться в коммерческий развлекательный турнир «Кубок Лейвера», переманивая — опять-таки за немалые деньги — ведущих и любимых публикой игроков, невольно подрывая устои современного профессионального тенниса?
Так что же, выходит, деньги — абсолютное зло? Разве хобби, которым ты занимаешься бесплатно, для души, не лучше во сто крат? Может, и так, только всякий раз, когда приходит охота засесть за чистую литературу, сразу вспоминается еще один афоризм — моего знаменитого тезки Жванецкого: «Если уволиться и сесть писать, то жить на что? А если работать и писать, то жить когда?» Нет, конечно, деньги не абсолютное зло, без них не купишь жене цветов, лекарства — матери, теннисную ракетку — сыну. Да, деньги могут помочь иному юниору осуществить свою мечту (см. стр. 48). Деньги, которые служат благому делу, — не зло. Они — хороший слуга, но плохой хозяин, считал Фрэнсис Бэкон. Впрочем, все относительно. Помните, что у Пушкина книгопродавец говорит поэту? «Внемлите истине полезной: наш век — торгаш; в сей век железный без денег и свободы нет». И далее: «Не продается вдохновенье, но можно рукопись продать». Ну или свой высокий теннисный авторитет, рейтинг и популярность у зрителей.
